Зачем политический режим Путина реабилитирует Сталина?
Ползущая реабилитация Сталина. Мы имеем дело с государственной пропагандой, с государственным навязыванием определённых представлений о нормальном, приемлемом, хорошем, славном, великом и выдающемся. Эти представления находят отклик, поскольку они высказываются от имени власти и опираются на некоторые действительно существующие запросы. Как народ может любить Сталина после всех ужасов сталинизма?! Неужели люди у нас сволочи?
Когда ищешь ответ, вдруг понимаешь, что низавой запрос вызван поисками справедливости — запрос на парадоксальный образ «антиэлитного Сталина», которого имеют в виду все изрекающие «Сталина на вас нет»: Сталин — как бич номенклатуры, Сталин — как борец с сильными и богатыми за интересы простых и бедных. Представление мифологизированное и дикое. Но оно есть и оно работает. Сталинисты аппелируют к закону, к порядку, к первобытной апостольской простоте: не раз приходилось слышать, что у Сталина была одна шинель и одни сапоги, а вот у нынешних много чего и много нынешние себе позволяют.
Сам запрос аппелировать к Сталину задан! И задан он, конечно же, сверху, средствами государственной пропаганды. Ходить с плакатом Сталина — это, как минимум, безопасно и даже нормально (возможно даже похвалят). Многочисленная реабилитирующая литература лежит в магазинах всех городов России — она не будет признана экстремистской и не заведут дело по 282-й статье, как по-поводу какой-нибудь другой литературы. Это не наказуемо, а возможно и поощряемо. Из телевизора и с государственных трибун раздаются возгласы «не надо демонизировать… а вот войну же выиграли…» Это некий сигнал, на фоне которого появляются те, кто действительно испытывает позитивные чувства к вождю.
Десятилетиями работает эта пропагандистская машина. Имеет ли она успех? Базовый опрос Левада-центр, с 2001 по 2015 год, показал, что нет. Не произошло радикальных изменений — нет резкого роста уважения, восхищения, симпатии к образу Сталина. Неприязни и раздражения стало меньше, но ровно настолько, насколько выросло число людей равнодушных и безразличных. Это естественный ход времени. Сильно мифологизированная фигура Сталина связана с периодом «деды воевали», то есть очень и очень давно. Эта фигура постепенно уходит в тот пантеон исторических личностей, где Наполеон — скорее торт, чем император, а Гитлер — скорее мэм из смешных картинок. Это не нравственно и не хорошо, но это неизбежно, потому что уходит живая историческая память. Остаётся лишь поле символического.
Если ответить на более реалистичный вопрос (не о том, как вы относитесь к Сталину, а о том, в какое время было лучше жить), результаты получатся более интересные. После 2014 года, резко упала популярность ответа, что лучше всего жилось до революции 1917 года (удивительный эффект крымского консенсуса). Счастливое время да без царя ? Сталина так же мало кто называет: что-то никто особо не рвётся жить в его время. Брежнев — воспринимается как спокойное, комфортное, тихое время. Перестройку никто не любит, Ельцина не чествуют (в основном затрудняются ответить).
Из этого небогатого ассортимента, наше время (при Путине) вроде как бы даже и ничего себе. При ответе на вопрос «Нужна ли нам сильная рука?», после 2014 года удивительным образом получили категорическое «Нет» от большинства. Вот такие интересные выводы делают для себя граждане, исходя из того, что они наблюдают. Это означает, что всенародной потребности в авторитаризме у людей нет. Зачем же государственная пропаганда навязывает людям представление о том, о чём люди якобы мечтают? Например, что они мечтают вернуть смертную казнь, хотя на самом деле, они об этом не мечтают. Или о том, что всем народом (буквально все) хотят воскресить Сталина, что массовые репрессии их радуют. Зачем это делается?
Политический режим хочет сконцентрировать власть и ресурсы в своих руках, и оставаться у власти. Но при этом нынешний режим не располагает полноценной автократией, не располагает развитым репрессивным механизмом, не располагает идеологией и при этом не хочет подвергаться процедуре демократической ротации. Для режима, ситуация достаточно сложная. Режим удерживается у власти при помощи целого набора инструментов. Значительная часть этих инструментов относится к сфере пропаганды и представляет собой имитационные схемы. Имитируются демократические процедуры и процессы (выборы, партийность и якобы разнообразие СМИ). Выборы вроде бы проходят, но власть не меняется, партии вроде бы есть, но никто никому не оппонирует.
С другой стороны, режим имитирует инструменты автократии — пытается предстать в публичном пространстве страшнее, чем есть на самом деле. Это тот тонкий момент, когда нужно представлять себя не страшным диктатором и кровавым тираном, а наоборот, некоей связующей и цивилизованной силой, которая вынуждена править авторитарными способами, чтобы удержать народ от жажды крови. Посылаются народу двусмысленные сигналы: «давайте не будем демонизировать; давайте рассматривать всё с разных сторон». Им необходимо делать вид, что они сдерживают давление, которое «если не сдерживать, то у нас бы тут уже на всех столбах висельники весели, всех бы поперевешивали». А то, что они сами создали такой запрос, сами явились организаторами той самой радикализации — это туманный и скрытый от публики момент.
Для чего им нужно создавать своему народу такую жуткую репутацию? Для того, чтобы иметь оправдание ограничению политических свобод (прежде всего, ограничению избирательных прав). Когда твой народ — это дикие и кровожадные варвары, понятно же, что такому народу нельзя давать выбирать на выборах. Пока ты сидишь у них во власти (более или менее цивилизованный европеец), до тех пор всё будет хорошо; но если народу дать волю, вот тут-то они и выберут или Гитлера (пугалка националистического характера) или Сталина (пугалка левого толка). То и другое является аргументом, чтобы ограничивать права граждан. Вот для чего нужен высокий рейтинг Сталина.
Екатерина Шульман
Мнимые угрозы — Как правящий класс манипулирует массовым сознанием?
Самая большая проблема действующей власти России, о которой почему-то молчат