Гепарды: судьба первых гепардов, завезённых в Англию

Впервые гепардов доставили в Европу в 1936 году, когда корабль адмирала Ван Хинширта, с необычным грузом на борту, пришвартовался в Англии. Почти 100 лет  шла торговля между Восточной Африкой и Англией: обычным делом для торговых кораблей было завозить в Европу экзотические фрукты и специи, но живых животных привозили крайне редко. Пойманная бонго-антилопа предназначалась для Лондонского зоопарка. Однако, в грузовом отсеке были спрятаны ещё несколько гигантских ящиков из которых доносилось хищное рычание.  В отличие от бонго, эти обитатели клеток не предназначались для зоопарка, а направлялись в питомник Хакбридж, находящийся в ведении Королевского общества по предупреждению жестокого обращения с животными. Эти общественные приюты первоначально были открыты для беспризорных животных, которых стало весьма много в период Первой мировой войны, поскольку солдаты оставляли своих собак,  уходя на фронт. Затем тысячи этих солдат вернулись домой с иностранными собаками, что вызвало второй бум строительства карантинных сооружений рядом с  питомниками. Один из таких собачьих питомников  идеально подходил для размещения диких животных.

Ветеринарный врач и управляющий питомника Хэкбриджа, Говард Самптер,   трепетно открывал ящики, и обнаружил 12 грациозных гепардов, Acinonyx jubatus. Каждый был около 1,5 метров в длину, не считая хвоста. К счастью для персонала питомника, деревенский парень Али считал, что городская суета куда страшнее, чем гепарды, и осторожно провёл диких кошек в вольеры, мимо своих дрожащих коллег.

Хозяином доставленных гепардов был авантюрист Кеннет Сесил Гандар-Дауэр, который прибыл через несколько часов вместе с дрессировщиком гепардов, Хуку.  Рэймонд Хук утверждал, что гепарды хорошо обучаемы и их можно содержать как домашних животных.

Гандар-Дауэр  видел возможность зарабатывать на гепардах. Он знал, что экзотические животные, по мере их удаления от дома, высоко ценятся; а экзотические животные, которых можно дрессировать, тем более. В Индии махараджи для своего развлечения проводили  гонки гепардов — и теперь Гандар-Дауэр намеревался популяризировать новый вид спорта (соревнования гепардов) в Англии.

Итальянская и французская знать держали гепардов ещё в 13-м веке, а император Священной Римской империи Фридрих II даже включил гепардов в свою свадебную процессию. Какой именно английский аристократ впервые уловил эту тенденцию, неясно, но, по крайней мере, герцог Камберлендский импортировал двух гепардов в 1764 году, хотя западные биологи формально не признавали гепардов как вид ещё 12 лет, а считали их тиграми. Как и любая голубая кровь, Камберленд выставлял напоказ своих  питомцев как символ своего статуса; он даже установил 4-метровую сеть вокруг Виндзорского парка и освободил одного гепарда, чтобы тот охотился на оленя. Но оказалось, что рога оленя слишком грозное оружие против дикой кошки: гепард перепрыгнул через сетку, чем несказанно испугал толпу, и отправился искать более лёгкую добычу в лес. Этот инцидент, плюс ещё один, когда настоящий тигр сбежал из Камберленда и убил маленького мальчика, в значительной степени положили конец моде на экзотических питомцев среди английской знати. И вот, пришло время, и Гандар-Дауэр  решился на новый эксперимент.

Гандар-Дауэр во время своей учёбы в Кембриджском университете, зарабатывал на спортивных соревнованиях, отличался во всём — от тенниса до регби. Спортивные состязания оставались его главной одержимостью в молодости, прерываемые только рейсами на личном самолёте в Индию и Африку.  И здесь он нашёл свою настоящую страсть. Вскоре свои экспедиции он уже мог финансировать, издавая бестселлеры, в которых описывал охоту на крупную дичь,  действующие вулканы, документировал свои поиски неуловимого марози, хищного кота, которого африканские местные жители отличали от других видов кошачьих. Он также отметил, что исследователи никогда не должны писать книги, чтобы не разрушать магию неизвестного.

Имея достаточно места в питомниках Хакбридж, Хук и Гандар-Дауэр немедленно начали тренировать гепардов. Они построили беговую дорожку по всей длине комплекса и установили старый автомобиль-фиат на финишной прямой со специализированным барабаном, прикреплённым к задним колёсам. От него они протянули длинный кабель с мёртвым кроликом на конце, позволяя двигателю тянуть наживку на всё увеличивающихся скоростях, пока гепарды не начинали гоняться за ним.

Вскоре   Гандар-Дауэр оказался в центре общественного спора. 4 февраля 1937 года лейбористский политик сэр Фредерик Мессер подал официальный запрос в парламент по поводу слухов о том, что Гандар-Дауэр «будет играть в живую игру», и попросил министра внутренних дел запретить «эту новую форму жестокости». С типичным сухим английским остроумием, другой член парламента спросил, знает ли достопочтенный джентльмен, что «мошенники» уже были характерной приметой большинства гоночных треков. Мессер не уточнил, было ли его беспокойство связано со смертью кролика или из-за обращения с гепардами, но ни одна жалоба не вызвала встречного сочувствия. Живая игра к тому времени уже была  запрещена в гонках борзых и не была «новой формой» жестокости. Кроме того, импорт экзотических животных не находился под юрисдикцией министра внутренних дел. Но общественное мнение не зависело от таких технических деталей. Спустя неделю после того, как газеты сообщили о нерешительном парламентском слушании, Гандар-Дауэр прибыл в питомник и обнаружил двух гепардов  мёртвыми в их запертых загонах.

Подозрения усилилось и было проведено вскрытие. «Это было злонамеренное отравление» — сообщил впоследствии Гандар-Дауэр. «Гепарды питались кроликами, и после вскрытия выяснилось, что некоторые из этих кроликов были не свежими. Были приняты меры по снабжению гепардов самым свежим продовольствием. Гандар-Дауэр добровольно давал интервью, постоянно повторяя, что проводит гуманную политику в отношении животных.

В конце июня 1937 года десять оставшихся в живых гепардов вышли на треки борзых на стадионе Харрингей. Всё ещё ища поддержки среди политического класса, Гандар-Дауэр пригласил коммодора авиации Альфреда Кричли, бывшего консервативного члена парламента и основателя Ассоциации борзых, участвовать в закрытом состязании. Многие люди в то время считали борзых самыми быстрыми животными в мире, поэтому были приглашены несколько журналистов, чтобы измерить скорость гепардов и создать им положительную рекламу. Журналисты рассказали своим читателям об ускорении до скорости   50 миль в час (80 км/ч) всего за 2 секунды, а также о послушном характере кошек. «Можно рассчитывать, что даже взрослый гепард, должным образом обученный, не превратится в дикаря внезапно. Гепард, воспитанный из детёныша, становится таким же ручным и ласковым, как собака».

Примерно в то же время, гепард по имени Сита сильно ударил нового помощника тренера. «Скорость удара была такова, что никто даже не увидел движения ноги, а только поток пыли, когда нога вернулась на землю». Другой случай, когда гепарды почти сбежали из крытого трейлера в центре Пикадилли, сильно огорчила, из-за перспективы потерять диких кошек на многолюдной городской площади. С тех пор, Сампер и Али, находясь в пути, лежали на  крыше движущегося транспортного средства, удерживая крышку своим весом. Ещё один тренер признался десятилетия спустя, что два гепарда   были застрелены после зверской атаки на хендлера.

Но утверждения о спокойном характере гепардов были в основном верны:  наблюдатели оценивали поведение гепардов как безразличное. В декабре того же года гепардов впервые выставили против борзых, и они мчались перед толпой на стадионе Ромфорда и казались совершенно невозмутимыми. Их не волновали ни собаки, ни люди,  ни даже вспышки фотокамер.  Понго, самый прирученный из гепардов, даже позволял детям гладить его, хотя другой гепард, по имени Хелен, плюнула на диктора гонок, когда тот попытался сделать то же самое.

Со зрением, вдвое острее, чем у обычного человека, и силой укуса втрое сильнее, гепарды подчинялись ровно настолько, насколько они хотели — согласие управляемых было первостепенным.

Гандар-Дауэр напоминал зрителям, что его шоу является «зрелищем», а не цирковым представлением. «В цирке животное-исполнитель  совершает неожиданные и забавные действия, к которым оно непригодно от природы», — пояснил он. «Гепарды не делают трюков; они просты и естественны. Если гепарды чего-то не хотят или просто устали, они убегают. В своей первой гонке в Ромфорде, Хелен преодолела 265 ярдов (242 метра) за 15,86 секунды, легко превзойдя рекордную скорость борзой в 16,01 секунды. Но когда трек был расширен до 355 ярдов (324 метров),   гепард по имени Луис не смог побить   рекорд борзой. Спринты были, несомненно, впечатляющими.

Вскоре Гандар-Дауэра  зарегистрировал новую частную компанию под названием «Cheetah Racing, Ltd. » с капиталом в 200 фунтов стерлингов (примерно 17 600 долларов США в 2018 году)   в акциях стоимостью 1 фунт.

Через несколько месяцев после того, как Стюарт начал тренировать  гепардов, Гандар-Дауэр встретил молодую австралийку Руби Хендерсон. Большинство женщин того времени были домохозяйками, но такие женщины, как Хендерсон — умные, уверенные в себе и относительно обеспеченные — часто  получают формальное образование и проводят время в поездках за границу,  чтобы найти себе мужа более высокого класса. Хендерсон любила собак, но испытывала  неприязнь к кошкам, что, возможно, и послужило началом разговора:   Гандар-Дауэр хотел ей доказать, что она не права. Он взял её на экскурсию в питомник, и гепарды покорили её своим мурлыканьем. И Гандар-Дауэр, и Хуку не раз слышали о том, что гепарды предпочитают женщин, но ни один из них не проверял эту теорию.

Хендерсон, однако, отменила свою запланированную поездку в Америку, сняла квартиру в Лондоне и сказала своим родителям не ждать её возвращения в бухгалтерскую фирму отца: она собиралась стать профессиональным тренером   гепардов.

К тому времени, как гепарды мчались в Ромфорде, британские новостные источники  упомянули про «женщину-тренера». Австралийские репортёры  в ежедневной газете в Мельбурне «Аргус» опубликовали двухстраничный профиль Хендерсон за неделю до официального дебюта гепардов:
«Гепарды начинают работать с мисс Хендерсон с 11 часов утра. Затем их выпускают из питомника, надевают на них ошейники, их чистят и расчёсывают. Затем они получают нарезанный кусок сырой говядины (это их первая еда в течение дня), затем следуют кусочки кролика, когда они заканчивают работу. Часто инспектор из Королевского общества по предотвращению жестокого обращения с животными посещал Стейнс. Во время его последнего визита гепарды и борзые находились вместе в одном большом загоне.

Но никто не оспаривал великолепия гепардов, которые продолжали регулярно выступать в Ромфорде и появляться на других стадионах в течение всей зимы 1937 года. Однако в некоторых отношениях они были слишком хороши: гепард обгоняет борзую на 40 ярдов и более. В апреле 1938 года Хендерсон и Стюарт придумали нового противника для гонок: мотоциклы против гепардов.

Задуманный трюк был относительно безопасным: мотоциклы спидвея в 1930-х годах могли надёжно  ехать 90 миль в час — намного выше максимума гепардов, равного 70. Но не все находили эти цифры убедительными, и всегда была вероятность, что мотор может заглохнуть посреди гонки. Легендарный чемпион по скорости «Bluey» Уилкинсон (прозвище, традиционное для рыжеволосых в Австралии) был одним из нескольких спортсменом, кто получил телеграмму с приглашением «соревноваться с гепардом за 5 фунтов стерлингов». Он отклонил предложение. За ним быстро последовали другие отклонения. Эти люди не были чужды опасности, но ни один профессиональный гонщик не согласился принять участие против гепардов.

Дон Стюарт сам начал готовиться к роли гонщика. Его предыдущая работа с  трюками на мотоциклах внутри вертикальной ротонды, известной как Стена Смерти: он знал, как ездить, но чистая скорость никогда не была его сильной стороной, и его первая попытка командных гонок с Ноттингемскими осами несколько лет назад была его единственным опытом. Гонщик Эрик Читти, который только недавно вернулся на арену из-за сломанной ключицы, с настороженным интересом наблюдал за Стюартом, когда тот кружил по трассе Вест Хэм Спидвей вместе с гепардами. Оба были канадскими иммигрантами, у Читти карьера была на пике. После первоначального отказа и почти годового перерыва из-за травмы, он нуждался в рекламе больше, чем гепарды. За несколько дней до гонки Стюарт окончательно убедил Читти, что гепарды не перепутают его шкуру с кроликом, и он согласился на участие в гонках.

Зрителям понравился матч зверя против машины, и уверенность Читти возросла настолько, что он выиграл два главных чемпионата по скорости в том же году. Вскоре после этого Гандар-Дауэр использовал свои связи, чтобы убедить знаменитого диктора Би-би-си Джона Снагге прокомментировать серию гонок на мотоциклах и борзых в Харрингее в мае 1938 года. Радио- и телевизионная трансляция вышла далеко за пределы Лондона. Летом 1938 года Гандар-Дауэр остался дома, чтобы принять участие в соревнованиях на Уимблдоне, а затем он опять отправился в Африку для новых приключений.

Прожив чуть больше года со своими любимыми гепардами, Руби Хендерсон стала Руби Фентон и отошла от дел в пользу семейной жизни. Дон Стюарт тоже пошёл дальше в своей карьере гонщика, и гепарды, в конце концов, были проданы дрессировщику, ветерану цирка Джеку Харви. И снова,  практическая забота о гепардах была передана молодой женщине — мисс Эллен «Нелли» Харви, 18-летней дочери Джека.

В отличие от Хендерсон, Нелли Харви дружила с дикими животными практически с рождения. В 5 лет она играла с шимпанзе, а в 8 могла бороться с маленьким медвежонком. Как и у всех инструкторов, с ней происходили несчастные случаи — Нелли могла сосчитать  шрамы на своих руках и ногах, но ничто не могло изменить её привязанность к существам, большим и маленьким. Семья Харви поколениями оттачивала своё шоу, поэтому они переименовали стаю гепардов в Royal Racing Cheetahs и расширили публичные выступления за пределами обычного гоночного сезона. Иногда они становились частью путешествующего зверинца. Нелли, в целях рекламы, водила Понго по городу на поводке и даже заходила с ним в рестораны.

К лету 1939 года гепарды снова были арендованы для проведения ряда провинциальных гонок. Некоторые из зрителей, такие как герцог и герцогиня Глостерские, были украшены драгоценностями, но основная часть публики имели отчётливо монохромный цвет хаки, поскольку Британия увеличила свои военные ряды в ожидании войны. С 1935 года в отделе авиационных полётов нервно следили за приходом к власти Гитлера.
25 мая 1939 года гепарды мчались перед своей обожающей толпой на шоу в Шропшире и Уэст-Мидленде; через 24 часа парламент принял Закон о военной подготовке 1939 года, предусматривающий принудительный призыв  всех   мужчин в возрасте от 20 до 21 года. Когда в сентябре была объявлена ​​война,  гоночные гепарды выступили на концерте во Франции, но через неделю сама Нелли вернулась в Англию и уже работала на военном заводе.

Увы, у нации на войне не было времени на легкомысленные развлечения и мало возможностей для содержания животных любого рода. Питомники были заполнены солдатскими собаками, как это было два десятилетия назад, и зоопарки несли убытки, если бомбы попадали в вольеры. Те, кто избежал бомбёжки, часто умирали от голода или отсутствия заботы. Еда стала настолько скудной, что Лондонский зоопарк публично заявил о том, что ими собираются жёлуди с земли в качестве корма. Львица и её детёныши замерзли в Манчестере, а также, из-за отсутствия обслуживания, упала крыша и раздавила жирафа. Морские львы, пингвины и даже птицы гибли от язв желудка, и 1500-фунтовый бизон скончался от осколочных ран.

Только пять гепардов появились в своей последней гонке в мае 1940 года, а остальные, возможно, были проданы богатым людям. Американская актриса Филлис Гордон, как известно, приобрела  гепарда в Лондоне в конце 1939 года,  и графиня Эльвира де Флогни обзавелась двумя бывшими гоночными гепардами. Можно даже надеяться, что некоторые были вывезены контрабандой в более стабильные районы Оси. Но вне зависимости от того, ушли ли они через границу или в землю, почти наверняка никто из гепардов не остался в Англии после 1941 года.

Гандар-Дауэр стал военным корреспондентом в Найроби, писал отчёты об абиссинских и мадагаскарских военных кампаниях, прежде чем японские торпеды потопили корабль его подразделения у побережья Мальдивских островов. Позднее он был включён в список утонувших. Его личный самолёт достался другу, а щедрая сумма в 1000 фунтов стерлингов —  его шофёру, но среди его имущества не было никаких гепардов.